Интернет-проект «Экскурс в историю». Осенний бал
Осенний бал первокурсников – одно из самых долгожданных мероприятий вчерашних абитуриентов. Так было всегда, не потеряло актуальности это мероприятие и сегодня. Каждый год активисты нашего медуниверситета с сотрудниками отдела воспитательной работы и молодежной политики стараются провести День первокурсника так, чтобы он запомнился новым студентам надолго. Изменилось ли что-то в традициях проведениях праздника, мы узнаем, прочитав отрывок из монографии А.В. Русанова и Т.Н. Русановой «АLMA MATER: вековой путь от Юрьева до наших дней».
«…За осенний бал, бал знакомства с первокурсниками, традиционно отвечали выпускники. Существовал выверенный, веками освещенный и одобренный, где следует, сценарий. Но мы решили идти иным путем: «Чтобы запомнили наш курс!»
И мы постарались, чтобы из зала получился уголок осени во всей красе. Живые ветки берез и кленов, с которых на протяжении вечера, медленно кружась, падали листья. Украшали углы и стены. Высоко под потолком, на почти незаметно натянутых нитях, располагались силуэты перелетных птиц. Журавлиный клин, линейка гусей, стайка ласточек и т. д. Все выдержано в одном стиле, вплоть до галстука распорядителя, где на серебряном фоне пестрел узор из осенних листьев. Негромко звучало попурри из осенних песен и «Осенняя песнь» Чайковского. Входившие студенты и преподаватели восторгались. И начало вечера явилось неожиданностью. На сцене появился Гиппократ. Один из самых красивых и атлетически сложенных студентов. Его сопровождала богиня Гигея и два факельщика. После напутствия Гиппократа молодым, избравшим нашу дорогу, хор старшекурсников запел «Гаудеамус игитур». И вдруг первокурсники, встав со своих мест, начали вполне на уровне подпевать. Хотя сценарием это не было предусмотрено. Получилось неожиданно хорошо. Торжественно и трогательно.
Потом раздалась команда сдвинуть стулья к стенам. По нашему замыслу самодеятельность со сцены была перенесена непосредственно в зал. Здесь же и танцевали. То под радиолу, то под институтский джаз, стыдливо именуемый струнным оркестром. Он играл хорошо и много. И даже популярные, но не очень приветствовавшиеся на официальном уровне тогда «Домино», «Два сольди», «Беса ме мучо», не говоря уже о «Ландышах», заруганных, но милых. В углу на лавочке под березой разместились два аккордеониста – наш Юналий Жасанов и первокурсник. Вокруг них собрались желающие петь. Мы стояли полукругом, положив друг другу руки на плечи, и пели любимые песни. Начали с комсомольских, про беспокойные сердца. Потом спели «Марш энтузиастов». Перешли к лирическим «Не забывай», «Гуцулка Ксения», «Костры горят далекие», «Осенние листья», «Манит семь акаций». И на слова Есенина, неизвестно на чью музыку, любимую нашу «Выткался над озером». Получилось так непосредственно и дружно, что решились даже спеть для первокурсников из фольклора о том, как «в первые минуты Бог создал институты и в них Адам студентом первым был». Даже Виктор Поляков, на сцену никогда не входивший, здесь, среди своих, рядом с аккордеоном спел и «Соловьи, соловьи» и «Вернулся я на Родину». А потом мы все вместе исполнили нашу коронную: «Ни пуха, ни пера»:
«Когда приходит точно в срок экзаменов пора,
Мы говорим тогда, дружок: «Ни пуха, ни пера!
Чтоб на период сессии носы мы не повесили,
Ни пуха, ни пуха, ни пуха не пера»!
Нас курами и утками не кормят повара,
Мы заняты науками с утра и до утра.
И, чтобы не проспать рассвет,
У нас в подушках вовсе нет
Ни пуха, ни пуха, ни пуха, ни пера.
Студенты весело живут, дружить мы мастера.
Года пройдут аллюром вкруг
И вместо шевелюры вдруг –
Ни пуха, ни пуха, ни пуха, ни пера!»
Здесь Виктор продемонстрировал свою раннюю лысину, к всеобщему восторгу. Мы хохотали и совсем не верили, что года пройдут аллюром. Годов этих впереди представлялось без конца.
Было всем очень весело. Пение и танцы перемежались с аттракционами. Каждая девица стремилась заработать шоколадку, найдя в зале юношу в разных носках. Подбирали себе пару, с которой вместе вы весили ровно сто кг. Весы мы притащили с кафедры лечебной физкультуры. Дали их нам не без сомнений, так сказать, под честное слово. Приз был обалденный – бутылка шампанского. Работала лотерея. Желающие с завязанными глазами срезали с веревочки ножницами нехитрые призы. Играли в буриме, и победитель получил в награду книжку стихов местного поэта. Под конец все танцевали Летку –Еньку, только что вошедшую в моду. Кто-то не поспевал, смешно не в такт, прыгал. Выбрасывал в стороны ноги. Об этом вечере много и хорошо говорили и долго вспоминали. Праздники прошел, и начались студенческие будни. Монотонные хоть и разные.
Учили нас добросовестно во всех областях, необходимых врачу, давали нам и теоретические, и практические знания. Освещали и вопросы организации здравоохранения. Этим предметом мы по молодости и беспечности пренебрегали, относились формально. Хотя потом, при самостоятельной работе об этом своем легкомыслии ой как пожалели.
Но конечно, на старших курсах главным была педиатрия – хлеб наш. Подробно записывали мы лекции наших корифеев. Учились у ассистентов подходу к ребенку. Практике расспроса. Осмотра, исследования. Лечения. Заведующие кафедрой госпитальной педиатрии Валентина Пантелеевна Ситникова, Прокудина Татьяна Артуровна. Факультетской – Валентина Александровна Платонова. Кафедра пропедевтики – Наталья Ивановна Георгиевская. В 7-ой больнице – Вера Наумовна Гольдина, Роза Васильевна Агеева. Хотя быть педиатром я не собиралась. Меня влекла хирургия. Так сложилось, что доцентский курс был преобразован в кафедру детской хирургии в 1961 году, когда мы начали одиннадцатый семестр. Кафедре предоставили новую базу в городской больнице №6 (улица Красноармейская 19). Здание это – бывшая казарма – мало подходило для больницы, но иного не было. И именно нам, т.к. у нас начался цикл детской хирургии, пришлось возить койки и оборудование из 7-ой инфекционной больницы в шестую. Делали мы это с удовольствием. Расположившись в кузове на ворохе полосатых матрасов веселились, шутили. Порой и пели хором. Потом дружно разгружали машину. Помогали расставлять мебель, заправлять койки. За этот организационный период наша группа особенно сдружилась с молодым коллективом кафедры. Мы стали там своими людьми. К нам относились очень хорошо, и когда отделение заработало, на дежурствах многому учили. На 60 койках осуществлялась помощь плановая и скорая детям города, области и пяти соседних областей. Заведовала кафедрой Анна Андреевна Русанова. Поскольку приходилась она мне мамой, то мне жилось сложно. Спрос с меня был гораздо больше, чем с других студентов. Приходилось соответствовать. Я очень старательно учила теорию. И на практике освоила много навыков. Дежурила часто. К концу 6 курса, я уже умела заправить капельницу, аккуратно сделать перевязку, наложить гипс. Хорошо колола в вену. Ассистировала на операциях, научилась вязать узлы, шить. Уже и сама оперировала. Конечно самые простые случаи и, естественно, под неусыпным контролем работников кафедры. Цикл детской хирургии продолжался и на 6 курсе.
В марте наш выпуск облетела «шестикурсная новость»: пришли точки. То было время, когда окончивших институт обязательно распределяли. Ведь учили всех бесплатно и даже платили стипендию. Потому молодой специалист обязан был отработать три года там, куда пошлют. Существовали, конечно, и исключения. Но то были именно исключения. Основная масса ехала по распределению и ехала охотно. То было время освоения целины, районов Дальнего Востока и Крайнего Севера. Многие хотели туда поехать и не за «длинным рублем». Молодому специалисту платили не на много больше, чем в центре и разницу эту съедали высокие цены на продукты. Там, где существовали северные надбавки, существовали и северные наценки. Нас всех влекла романтика дальних дорог. Хотелось поехать туда, где принесешь наибольшую пользу. Распределяла специальная комиссия из администрации ВУЗа и министерства. Рассматривали индивидуально каждую кандидатуру. Приезжали и «покупатели» из других областей и из системы МВД. Заманивали каждый к себе. Распределение шло по очереди – по сумме баллов, полученных на экзаменах за 11 семестров. Отличники шли первыми. Имели право выбора. Точки в тот год пришли и в родное Черноземье, и в только что воссозданные Чечено-Ингушетию и в Калмыкию. В тот знаменательный день, когда решались наши судьбы, мы все толпились у кабинета директора, гудели, как растревоженный улей. Каждого входящего напутствовали. К каждому выходящему кидались с расспросами. Я прошла одной из первых. Выбрала Калмыкию. Расписалась за точку, стараясь, чтобы не дрожала рука. Такой длинной показалась собственная фамилия. В Калмыкию распределили еще четверых ребят. Всем нам написали: «С правом преимущественного поступления в аспирантуру через 3 года». Я готовилась к новой жизни основательно. Читала литературу о Калмыкии, пыталась даже учит язык. Неожиданно из министерства пришло указание – по определенным мотивам женщин в Калмыкию не надо посылать. Мне предложили изменить точку на Крайний Север. Надо ли сомневаться, что я согласилась с восторгом.
Потом надвинулись госэкзамены. И вот они позади. В это как-то невозможно поверить. И так не хочется расставаться с институтом. Уже после экзаменов нам предложили прослушать лекцию по генетике. Только что реабилитированной генетике, про которую нам все 6 лет внушали, что она лженаука и служанка капитализма. Мы знали только это, совершенно не вникая в суть. Узнать что-либо конкретное мы тогда не могли. Помню, комсорг наш Ваня Хаустов, сказал как-то: «Вот несем Вирхова по кочкам, а в чем суть – не знаем». И это было правдой. Собрали нас в ЦМА, как в тот, первый день занятий шесть лет назад. И как тогда амфитеатр был полон – от пола до потолка. И в проходах сидели. Читала Е.А. Покровская. И как читала! С каким подъемом. Я подумала, как трудно ей профессору-биологу было работать все эти годы «становясь на горло собственной песне». Читала доходчиво, ясно. Все эти иксы и игреки, рецессивные и доминантные гены сразу уложились и остались в памяти…»
Отдел интернет-проектов и онлайн-сервисов
Интернет-проект "Экскурс в историю"